Просто сказка - Страница 17

К оглавлению

17

Нехорошо получится, если помешать супругу во время… как ее…

Джессика с трудом вспомнила это забавное словечко — «дефекация».

Покойная мамаша злоупотребляла специфическим термином, постоянно мучаясь то поносами, то запорами.

Джессика легонько тронула позолоченную ручку.

Но туалетная дверь, как и дверь кабинета и спальни, легко подалась.

Скорее всего, Томас, ее Томас, нежится в ванне с хвойным экстрактом и морской солью, чтобы выглядеть хотя бы на пару лет моложе.

Джессика продолжила интервенцию.

Но дверь в ванную комнату оказалось заперта изнутри.

Джессика энергично подергала витую ручку.

Пусть законный супруг вспомнит о своих обязанностях.

Джессика прислушалась.

По характерным звукам — журчанию, всплескам и похлопываниям — получалось, что, по крайней мере, с ванной она угадала.

Джессика энергично постучала.

Совокупляться в ароматной горячей пенной воде — это так гигиенично и весело…

Джессика приложила ухо к дверной панели.

По ту сторону Томас, ее Томас, приближался, что-то недовольно ворча.

Джессика отпрянула и, отступив на шаг, начала поспешно развязывать пояс увлажнившегося халата.

Ну мужчина же он, в конце концов…

Джессика поспешно распахнула халат, чтобы продемонстрировать что надо во всей красе.

Рекламный агент всегда после совместного душа предпочитал этот… как его…

Молодая особа наскоро отыскала в обыденном лексиконе словечко, которое обожал ее незадачливый бойфренд, — «кунилингус».

Джессика приняла вызывающую позу женщины, готовой на все и желающей только одного — немедленного и безоговорочного… как там его…

В памяти само собой возникло еще одно забавное словечко — «коитус».

Джессика закинула руки за голову — напрягая груди и живот.

Но дверь лишь чуть-чуть приоткрылась, и Томас, ее Томас, спросил ровным голосом с едва заметным оттенком домашнего юморка:

— Милая, ты что, заблудилась?

Джессике захотелось выпалить в узкую дверную щель, источающую травяные ароматы, крик отчаяния: «Старый дуралей, я просто хочу трахаться!».

Впрочем, новоиспеченная хозяйка баварского замка сумела совладать и с рефлексами, и с эмоциями.

— Дорогой, я просто хотела спросить, что тебе сделать на ужин.

— Спасибо, милая, пусть это тебя не беспокоит. Ужин на двоих я приготовлю сам.

— Сам?

— Вот увидишь, милая, тебе понравится.

Джессика и не сомневалась, что вечерние блюда украсят стол, но трапеза, даже при свечах, даже при надзоре кабаньих голов и медных кастрюль, останется всего лишь трапезой.

— Дорогой, я надеюсь, что после ужина…

Молодая особа многозначительной паузой аккуратно передала инициативу пожилому джентльмену.

— Ах, милая, конечно, я забыл предупредить тебя о самом главном.

— О чем, дорогой?

— Я к тебе приду, не сомневайся.

Джессика специально промолчала.

Томас, ее Томас, постепенно начинал походить на полноценного мужа.

— Ровно в полночь.

Джессика ответила как можно капризней, понимая, что в данный момент каприз вполне уместен:

— А может быть, начнем пораньше?

— Ужин?

Джессике захотелось снова прокричать в узкую дверную щель, благоухающую травами, язвительную колкость про долгожданную первую брачную ночь.

Однако новоиспеченная хозяйка баварского замка ограничилась кратким:

— И ужин тоже.

— Милая, запомни, что я никогда, подчеркиваю трижды, никогда и ни при каких обстоятельствах не нарушаю графика своего питания. И тебе не советую!

— Учту на будущее.

Джессика запахнула халат, прикрыв так и не пригодившиеся прелести.

— Обязательно учту.

— Надеюсь!

Дверь ванной комнаты закрылась, и резкий лязг внутренней задвижки дал понять настырной супруге, что своеобразная аудиенция закончена.

— Что же, Томас, милый Томас, — еле слышно прошептала супруга, не допущенная к таинству. — И на этом спасибо.

Джессика завязала махровый пояс.

Лишь одно оставалось загадкой — будет ли брачная ночь иметь хоть какое-нибудь приемлемое в смысле регулярности продолжение.

Джессика, кутаясь в халат, направилась в свою, еще не обжитую, спальню.

Сколько раз в неделю будет наведываться супруг?

Фосфоресцирующие рыцари не выдавали общую мужскую тайну.

А то будет исполнять свой долг раз в месяц.

Джессика присела на край своего ложа — увы, обреченного на отсутствие постоянного мужского пребывания — с заката до рассвета.

Или все ограничится первой брачной ночью, которая станет и последней? Джессика прилегла.

Вдруг Томас, ее Томас, — хронический импотент, и замок в подарок — лишь компенсация за сексуальное бессилие?

Джессика обняла подушку.

Но, несмотря ни на что, я должна сделать Томаса, моего Томаса, вполне счастливым.

Джессика покрепче сжала веки.

А с регулярным сексом или без него — не имеет никакой разницы.

Засыпая, хозяйка крепостных стен, дюжины рыцарей, ухмыляющихся горгулий, зимнего сада, угрюмой библиотеки, великолепной кухни, совмещенной с роскошной столовой, желала хотя бы во сне получить или кунилингус на могильной плите, или полноценный коитус под чириканье кладбищенских птичек…

5
Принудительная диета

Джессику разбудил настойчивый звук далекого колокольчика.

Спросонья молодая особа, еще не разлепив глаза, ощутила на безымянном пальце кольцо, золотое обручальное кольцо.

И мгновенно вспомнила о скоропалительном браке, о великолепном подарке и намеченном ужине.

17